О снах и вере [Мельница. Дикие травы. Navigator Records. 2009]

Автор: Егор Холмогоров в вт, 24/02/2009 - 16:08.

Любите ли вы «Мельницу» так, как люблю её я? Это вряд ли.

Весной 2003 года в мой кабинет в редакции «Консерватора» ворвался мой добрый знакомый, назовем его М., и положил мне на стол самодельный диск со словами: «Послушай, это совершенно потрясающая русская фошистская группа» (в персональной мифологии этого знакомого слово «фошистский» не имело отношения ни к каким зигам-загам и значило примерно то же, что у ведущих «Эха Москвы» говорящих это с обратным знаком, - то есть русское хорошего качества не имеющее ничего общего с навязанными нашей родине псевдообщечеловеческими культурными и идейными трендами). Отношение мое к пытавшимся играть в этой парадигме группам было, мягко говоря, скептичным - «идеологическая правильность», порой с довольно отвратительным душком, там явно главенствовала над качеством. Поэтому, вставляя диск в плеер (помните, мы тогда ходили с такими лепешками на поясе?) я ожидал не слишком многого...

И попал в потрясающий волшебный и мифологический мир где слово и звук переплелись в неразрывном единстве не хуже, чем Полоз с его невестой. Попал в свой мир, который кто-то из абстрактных философских конструкций мановением руки превратил в песню... Переживание от первой встречи с «На Север», «Оборотнем», «Дверьми Тамерлана», «Господином горных дорог» может понять только  тот, кто сам пережил нечто подобное.

«Ну ладно, - подумал я, - поете вы хорошо. Но как выглядите? Наверняка песни пишет сутулый мальчик-очкарик, а поет долговязая брюнетка с длинными плохо промытыми волосами, воображающая себя Грейс Слик». Каков опять же был мой шок, когда, открыв сайт группы (по счастью он у неё имелся, «Мельница», и это вновь поколенческий признак, рано сделала ставку на интернет), я увидел фотографии белокурой небожительницы, воплощенного идеала умной русской красоты. Стало понятно, что «Мельница» - наше всё. Эта музыка, эти слова, этот образ должны стать музыкой, словами и образом поколения. Что если есть «Мельница», то, значит, есть зачем жить и ради чего бороться за будущее.

По счастью понятно это стало не только мне. Большая армия не столько «поклонников» и «фанатов», сколько друзей работала над тем, что можно назвать «чудом «Мельницы» - группа, совершенно не вписывавшаяся ни  в формат нашей коммерческой музыки, ни «русского рока», группа у которой до сих пор (!) так и не появилось на ТВ ни одного видеоклипа, группа которая постоянно меняла состав, пугала поклонников то полным уездом солистки за границу, то жизнью на три страны, несмотря на это уверенно шла от успеха к успеху и от признания к признанию.  Талант появившийся в нужное время и в нужном месте - фантастическая сила, его не может остановить ничто, ...даже любовь Хелависы к ирландской арфе, звук которой примерно в половине случаев не столько украшает, сколько портит звучание песен, особенно старых.

Можно было возмущаться, унывать, гундосить, что «Мельница уже не та», но когда группа вернулась на сцену, после записи нового альбома и исполнения Натальей Андреевной главного предназначения женщины (с чем от всей души, хоть и запоздало, её поздравляем), то всё нытье было забыто. Хелависа по прежнему заводит зал с полоборота, по прежнему на «Господине горных дорог» хочется мужественно плакать, на «Оборотне» обернуться хотя бы Медведем, а «Прялку» хочется отправить на «Евровидение» вместо ядерной ракеты. «Мельница» жива. И будет жить. Музыкантам по прежнему интересно то, что они делают - для группы, которой в этом году будет 10 лет, это серьезно. Наше время было и остается временем «Мельницы».

Ну а теперь о грустном... То есть собственно об альбоме «Дикие травы». Общий тон уже слышанных мной отзывов полностью совпадает с моим: «Альбом никакой. Но... [выразительная пауза] пару неплохих песен расслушать удалось». После такого отзыва думается: лучше бы тухлыми помидорами закидали. Характерная черта «Мельницы» состоит в том, что лучшие песни Хелависы не надо «расслушивать». Они берут намертво с первого раза. Берут силой поэтического образа, фантастическим мелодическим рисунком, который говорит больше слов, прихотливым сочетанием инструментов. Всего этого в «Диких травах» нет или почти нет. Тексты кажутся вымученными, мелодии плывут, жанровое своеобразие порой растворяется то в унылые джазовые эксперименты, то вообще в какую-то советскую эстраду начала 1980-х а ля Максим Дунаевский и София Ротару. Понятно, что совсем мастерство не пропьешь, и это все-таки альбом «Мельницы», а не какой-то другой группы, но хвалить частности не хочется, чтобы мельники не дай Бог не решили, что так можно и дальше. Так дальше нельзя.

Впрочем, утешает то, что появление «Диких трав» - вполне закономерное событие в жанровой эволюции «Мельницы» как явления не модерной, а традиционной культуры. Основным содержанием этой эволюции является разложение мифа, постепенный распад мифа как целостного мировоззрения и системы образов и оплодотворение этим распадом самых разных культурных форм и жанров - эпоса и сказки, трагедии и лирики, комедии и романа.

Если смотреть на альбомы «Мельницы» сквозь эту призму, то все становится на свои места. «Дорога сна» - это беспримесный миф, это презентация мифологии «Мельницы» во всей ее целостности и высоком напряжении - это нечто почти потустороннее. И в самом деле «что нам до Адама и Евы» если «мы слышали песни последних Валькирий»? «Перевал» это еще мифология, но уже несколько сниженная, облеченная в конкретные чувственные образы, где не только «огненны колеса на небеси», но уже и боги сходят на землю в образе смертных, чтобы разрушить хрупкий мир прекрасных дев и «обнять, обмануть, не пустить на волю». «Зов крови» (на мой взгляд, - самый совершенный с точки зрения концептуальной выстроенности альбом группы, бывший бы настоящим шедевром, если бы Хелависа не переусердствовала с арфой), - это стык героического эпоса: «На великой охоте начинается день... Пляшет солнечный знак на струне тетивы» и волшебной сказки в «Невесте Полоза», «Огне» и даже «Сказке о дьяволе». 

Так вот, если продолжать эту линию, то «Дикие травы» представляют собой следующую стадию распада мифа - стадию лирическую, предельно субъективную, эгоцентричную, рассыпающуюся в малые формы. Лирика - это сознательный отказ от героического пафоса и мифологической серьезности, это предпочтение личных чувств, переживаний, личной скорби и радости. В общем, как писал Архилох: «Щит, украшение брани, я кинул в кустах поневоле... Я же от смерти бежал... Мой щит, я с тобою прощаюсь! Скоро, не хуже тебя, новый я щит получу».

В новом альбоме лирический принцип выдержан предельно последовательно - он весь «о своем, о женском», в нем нет (за исключением неопределенного «Океана») песен написанных от мужского лица. Программные строки заглавной песни «Опасное лето» говорят все предельно ясно: «И не надо о снах, и вере, о клинке за спиной хранимом». И в самом деле, какая тут вера и клинки, когда ушел любимый и случились другие не менее неприятные вещи. Женское начало выражено в текстах альбома предельно сильно и образно: «и который день я хожу пустая». Но проблема в том, что эта лирика - не совсем лирика Хелависы (по крайней мере не совсем та, к которой мы привыкли за десятилетие) - в ней нет ни сдержанного героизма, ни пробирающего до костей женского мужества, ни высокой трагичности, как в «Ай, волне». Звучит все это теперь, Наталья, простите, немного по-бабьи. 

Причем если слова можно обмануть, то музыку не обманешь. Открыв книжечку текстов, вложенную в альбом, я обнаружил, что довольно посредственные песни являются очень хорошими стихами, я бы даже сказал исключительно хорошими - так сейчас почти не пишут, уже пару тысяч лет, за редкими исключениями, так не пишут:

Верни мне душу мою, душа двурогой горы!
Какая жертва мила твоей короне вершин?
Я дам быка, чьи рога изогнуты и остры,
Как серп, которым снимаешь ты жатву наших мужчин.

Это прекрасно несмотря даже на то, что отношение к грузинским мотивам у нас с Хелависой Андреевной различается до полной противоположности. Таких женщин не надо «учить говорить».

Но... Хелависа многократно говорила о том, что в её творчестве мелодия безусловно главенствует над текстом, что именно музыкальная составляющая, звучание, определяют текст. И когда даже на очень хорошие стихи, получаются довольно средние песни, то на Мельнице что-то неладно. Впрочем нельзя сказать, что и все стихи одинаково хороши - в образном ряде Мельницы, увы, стало много дешевых образов, дешевых рифм, причем этим изобилуют и тексты гордо подписанные одной Натальей О Шей  без соавторов. Скажем, предназначенную на роль хита песню «Далеко» трудно слушать не подавляя смешки: все эти «плечи-речи-свечи» и «ты был львом и оленем... и из мужчин всех доблестней ты» (представляется почему-то сразу кто-то вроде Тарзана) - ну несерьезно, честно несерьезно...

Впрочем, в «Океане» Хелависа всё сказала предельно честно: «Мы не мёртвы, не живы, мы в пути». К неудаче «Долгих трав» надо относиться без всякого апокалиптизма. «Мельница» в пути. За распадом мифа в лирику в логике литературной эволюции следует новый синтез высоких жанров - трагедии и истории. Потенциал Мельницы как раз в этих жанрах огромен, практически неисчерпаем. Как говорила мне Хелависа еще в 2003 году: «Я как паук сижу в центре паутины исторических ассоциаций и образов и дергаю то за одну, то за другую ниточку». И дернуты были еще отнюдь не все ниточки даже старого мельничного творчества - ни разу еще на альбомах не появилась «Богиня Иштар», ни разу не были нормально представлены «Двери Тамерлана» (не считать же таковым странный трек на «Зове Крови»). А последнее означает, что широкая публика не знакома до сих пор с лучшим произведением Хелависы, с безусловным шедевром её подлинной лирики.

«Мельница» жива. Она в пути. И мы ждем новых песен о снах и о вере, о клинке за спиной хранимом. Надо-то именно об этом, а пришел любимый, ушел любимый - пусть об этом беспокоятся ахматовские барышни.

Рейтинг: Выбор оценкиПлохоНормальноХорошоОтличноВеликолепно

Ваша оценка: Ничего Рейтинг: 3.8 (49 голосов)